Мовлади Удугов: Идет война, но не тронута ни одна вражеская фирма в Украине. Мовлади удугов ошибся отставкой

Чеченский политический деятель, ближайший сторонник и пресс-секретарь Джохара Дудаева, министр информации и печати Ичкерии, занимавшейся в период Первой и Второй чеченской войн информационной пропагандой .

Биография

Мовлади Удугов родился 9 февраля 1962 года в г.Грозном . Выходец из тейпа Ширди .

С 1983 по 1988 годы учился в Чечено-Ингушском государственном университете. По некоторым сведениям, в cтуденческие годы находился под следствием по обвинению в мошеничестве, в связи с чем был вынужден сменить фамилию отца - Темишев на фамилию матери - Удугов.

С 1988 года был главным редактором газеты "Ориентир", которую в 1989 году запретил Чечено-Ингушский обком КПСС.

Политическая деятельность

В 1989-1991 годах Мовлади Удугов уже активный член общественно-политических организаций "Кавказ" и "Барт", вскоре - член Президиума исполкома Общенационального конгресса чеченского народа. В ОКЧН Мовлади Удугов становится председателем Комитета информации и одновременно устраивается на местное телевидение.

Во время известных событий осени 1991 года именно Удугов обеспечил выход в эфир обращения генерала Джохара Дудаева к народу.

С этого времени Мовлади Удугов стал ближайшим соратником Джохара Дудаева. Вскоре Удугова назначли пресс-секретарем Дудаева, а в декабре 1991 года он занял пост министра информации и печати Чечни.

В Первую чеченскую войну

Мовлади Удугов считается главным идеологом чеченского сепаратизма. Сторонник строительства государственных структур Чечни на исламских принципах, на основе шариата.

Семья

Трижды женат. Имеет, как минимум, четверых детей.

Примечания

1. Ханбабаев К.М. Экстремизм в современной Чечне // Исламоведение, №3, 2010, С. 110.
2. Общая газета, 14.11.1996.
3. Умаров и Удугов сцепились между собой // МК, 09.08.2010.

Удугов: Это Мовлади.

Березовский: Я узнаю тебя, Мовлади, теперь.

Удугов: Значит, дело у нас такое. Разговаривал сегодня с Зелимханом (Яндарбиевым. – Авт .) и Асланом (Масхадовым. – Авт .). Информация такого порядка поступила от меня вчера, я ее доложил. Значит, девятого числа прилетает сюда некий Бакиров, заместитель Лужкова. Значит, я с мэром разговаривал нашим. Будучи в Москве, они договорились, что в Грозном он примет Лужкова. По предварительной информации, 15-го числа Лужков должен прибыть в Грозный. Теперь я разговаривал с Зелимханом. Думаю, что Зелимхан с ним встречаться не будет… Ну, по нашему разговору тогда, по этой схеме работаем.

Березовский: Точно.

Удугов: Второй момент. С Асланом разговаривал. Аслан тоже сказал, что надо… Во-первых, просил поставить в известность Виктора Степаныча.

Березовский: Огромное спасибо, что ты позвонил. Это абсолютно правильно, что мы с тобой сейчас попытаемся вместе. Я, с твоего позволения, завтра прямо поговорю с Виктором Степанычем на эту тему, и мы завтра с тобой связываемся вечером…

Удугов: Хорошо, примерно в это время…

Березовский: Послушай теперь дальше… Ту первую цифру, которую ты назвал…

Удугов: Понял-понял…

Березовский: Я думаю, что в этот же день я буду там.

Удугов: Хорошо. Тем более, после нашего с тобой разговора, вот этой нашей идеи, я в принципе стал здесь кое-что зондировать, у меня возникли еще кое-какие дополнительные мысли по этому вопросу. Я думаю, хорошо было бы проконсультироваться и попытаться это дело толкать дальше.

Березовский: Я буду. И я уже эту тему поднял там, где я был вчера.

Удугов: Хорошо, Борис. Долго говорить не будем.

Березовский: Я тебя обнимаю. Всем привет.

Необходимый комментарий к этому диалогу дал мне шеф «Атолла» Сергей Соколов, чья служба, собственно, его и зафиксировала. По утверждению Соколова, цифра, о которой упоминают собеседники, – это не что иное, как очередной транш, обещанный Березовским Удугову в размере 9 миллионов долларов.

– Я сам отвозил эту сумму в аэропорт. Борис велел взять деньги в доме приемов «ЛогоВАЗа». Они были в спортивных сумках. Вместе со своими ребятами я доставил их в «Шереметьево», в бизнес-терминал «Афком». Березовский уже находился там. Забрал сумки. Улетел в Чечню.

– Зачем такая сложность: почему он не мог доставить деньги сам, у него же была охрана?

– Не знаю. Боря сказал: взять, привезти. Я взял… Может, он боялся, что в дороге возникнет какая-нибудь провокация. Остановят, начнут задавать лишние вопросы. После «истории с коробкой из-под ксерокса» он остерегался перевозить по Москве деньги.

– Это был единственный такой случай?

– Нет, еще один раз я тоже доставлял ему в аэропорт перед вылетом в Чечню сумку с деньгами… Знаешь, я особого внимания этому не придавал. Обычная рутина: что деньги отвезти, что костюм…

…Если уж для охранника его перевозка денег боевикам являлась обычной рутиной, то для самого Березовского она тем более была делом вполне обыденным.

Чеченскому парламенту неоднократно приходилось даже разбираться с такими вот обыденностями, собирая специальные заседания.

В 1997-м ответ вынужден был держать Мовлади Удугов, обвиненный в получении спонсорской помощи от Березовского; факт этот он признал, произнеся сакраментальную фразу: «Мы с Березовским подружили ислам и иудаизм».

В декабре 1998-го аналогичному допросу подвергся и Шамиль Басаев. И что странно – он тоже не особенно отпирался.

Часть денег из полученных от Березовского 2 миллионов долларов, заявил Басаев депутатам, пошла на благотворительность: в помощь ветеранам буденовского рейда. Другая – на собственные нужды. Деньги, по версии Басаева, были презентованы ему в знак уважения и дружбы, как возмещение нанесенного Россией ущерба Чечне (!).

То, что Басаев застенчиво именует буденовским рейдом, российская Генпрокуратура трактует совсем иначе. По факту организации беспрецедентного теракта, унесшего жизни 129 человек, Басаев был объявлен в федеральный розыск. Что, впрочем, не помешало российскому чиновнику Березовскому подарить разыскиваемому убийце и террористу 2 миллиона долларов.

Факт этот не вызывает никаких сомнений. В Генпрокуратуре собрано немало тому доказательств, в том числе показаний непосредственных свидетелей. Приведу лишь несколько фрагментов.

Из протокола допроса Микаила Латырова, зам. директора аэропорта «Ингушетия":

«Весной 1997 года в аэропорт „Ингушетия“ прибыл самолет „Ту-134“, на котором прилетел Борис Березовский… Его сопровождала охрана, у одного из которых в руках была большая темная спортивная сумка, размером около 90х40х50 см…

Спустя около получаса на территорию аэропорта въехала колонна из нескольких машин, с вооруженными людьми… Из машины «ВАЗ 2106» белого цвета вышел Шамиль Басаев, которого я уверенно опознал…

Через минут 20–30 из VIP-зала вышел Басаев, который держал в руке ту спортивную сумку, которую привез Березовский. С этой сумкой Басаев пошел к автомашине «шестерке» и, открыв заднюю дверь, поставил сумку на сиденье. В это время я находился рядом с автомашиной, и мне было видно, что сумка не полностью застегнута, в ней находились и были видны пачки с долларами США…»

Из протокола допроса Саид-Магомеда Чупалаева, начальника штаба Центрального фронта Ичкерии:

«Летом 1998 г. я находился в рабочем кабинете Ш. Басаева, расположенном в Доме правительства ЧРИ… В ходе беседы с Ш. Басаевым я обратил внимание на большую темную спортивную сумку, которая находилась под столом у Басаева. На мой вопрос, что это за сумка, Басаев ответил, что там находятся 2 миллиона долларов США… Я открыл эту сумку, в ней находился полиэтиленовый мешок с пачками долларов США. На мой вопрос, откуда эти деньги, Басаев сказал, что это ему передал Борис Березовский в качестве подарка».

Из протокола допроса бригадного генерала Салмана Радуева:

«Летом 1998 года сотрудниками администрации президента ЧРИ усиленно распространялась информация о том, что Шамиль Басаев получил от Бориса Абрамовича Березовского крупную сумму денег в американских долларах…

В ходе одной из встреч с Шамилем, которая состоялась в конце сентября 1998 года, я поинтересовался у него о достоверности распространяемых слухов. Басаев сообщил, что… он активно сотрудничал с заместителем секретаря Совета безопасности Российской Федерации Березовским Б. А. Во время неоднократных телефонных разговоров Басаев попросил у Бориса Абрамовича денежных средств на восстановление Чири-Юртовского цементного завода и других объектов народного хозяйства. Березовский ответил согласием и в конце апреля 1997 года в городе Слепцовске Республики Ингушетия лично передал ему для этих целей два миллиона долларов США наличными…

Почему эта встреча происходила в Слепцовской? Дело в том, что в то время аэропорт в г. Грозном только начинал функционировать и все, кто приезжал в Чечню, прилетали в Слепцовскую. Так было удобней и надежней».

Весьма показательная деталь: когда министр внутренних дел Куликов доложил Ельцину о том, что любимец его семьи передал главарю террористов 2 миллиона долларов (спецслужбы узнали об этом незамедлительно), президент и бровью не повел.

И на слова министра, что деньги эти не из собственного его кармана, а скорее всего бюджетные, Ельцин отреагировал тоже очень своеобразно.

«Конечно, не свои, – по воспоминаниям Куликова, нехотя отозвался гарант. – Какой же дурак будет отдавать бандитам свои деньги».

Впоследствии Березовский и сам будет вынужден признать, что передавал-таки Басаеву миллионы, но исключительно на богоугодные цели.

«Я никогда не отрицал того, что давал Шамилю Басаеву деньги на восстановление Чечни… Деньги пошли на ремонт цементного завода и реконструкцию школ».

Потом возникнет еще одна версия: якобы деньги были потрачены Басаевым на покупку компьютеров, что вызовет в Москве совсем уж гомерический хохот.

«Вы вообще Басаева видели когда-нибудь с компьютером? – язвил по этому поводу премьер-министр Степашин. – Самый короткий анекдот: „Басаев и компьютер“... Эти компьютеры сегодня по нам и стреляют».

Разумеется, никаких компьютеров Басаев не покупал. И школ не ремонтировал. А Чири-Юртовский цементный завод до сегодняшнего дня никем и никогда не восстанавливался: он по-прежнему стоит в руинах…

Два миллиона, подаренных Березовским Басаеву, были случаем далеко не единичным.

Уже много лет в моем архиве хранится удивительный документ: полис страхования работников детективных (охранных) служб от несчастных случаев, датированный 1 октября 1998 года: серия 1020080201232341 № 000090. Страхователь – ЗАО «Сберегательное товарищество страхования», дочерняя структура банка «СБС-Агро», контролировавшегося в тот момент Березовским. Клиент – ЗАО «ЧОП „Исламский порядок“» в лице руководителя «Ш. Басаева». Характер работы ЧОПа – «освобождение заложников».

Как следует из документа, полис был выписан на полторы тысячи басаевских сотрудников; в случае смерти или «временной утраты трудоспособности, наступившей при исполнении своих должностных обязанностей», выгодоприобретателям полагалось по 10 тысяч долларов; всего, стало быть, – 15 миллионов.

Редактор газеты «Свобода» (при Масхадове она выполняла ту же роль, что «Правда» – при коммунистах) Лечи Яхъяев показывал по этому поводу на допросе:

«Когда я находился в штабе у Ш. Басаева… мне стало известно, что Б. Березовский застраховал Ш. Басаева, через подконтрольную фирму, и членов его НВФ на 15 млн долларов США. Я помню, что называли, что Ш. Басаев является главой частного охранного предприятия „Ислам– ский порядок“».

Вот вам и еще один вполне легальный способ финансирования боевиков…

Тот же редактор «Свободы» Яхъяев утверждал, что Березовский и прежде передавал деньги напрямую Басаеву, еще годом раньше. Выдержка из протокола:

«В 1997 г. в конце лета в штаб Радуева Салмана, расположенный на бывшей площади Ленина, прибыл Б. Березовский, и они общались в его кабинете. Я лично это видел, так как в это время тоже находился в штабе. Там же я встретился с Ш. Басаевым… После окончания встречи Ш. Басаев забрал Б. Березовского и С. Радуева и уехал с ними на своей машине. Впоследствии Ш. Басаев мне сказал, что от Б. Березовского получили большие деньги… Как он мне потом сказал, деньги были потрачены на закупку оружия и боеприпасов».

Дружба с Басаевым – одной из самых кровавых фигур чеченской истории – носила для Березовского характер стратегический. И, наверное, не случаен тот факт, что именно Басаев возглавил в августе 1999-го нападение на Дагестан, положив тем начало второй чеченской кампании.

Истоки этой агрессии – до сих пор покрыты мраком неизвестности. Какие в действительности цели преследовали боевики, зачиная новую войну; внятного ответа на этот вопрос так никто и поныне не дал.

Еще в то время, в самый разгар событий, в печати появлялись утверждения о прямой причастности к агрессии Березовскому. Сообщалось, например, о тайных переговорах, которые накануне вторжения проводили во французском Биаррице, около мыса Антиб, люди, похожие на Березовского, Басаева и главу президентской администрации Волошина. Причем местные спецслужбы якобы сумели даже задокументировать эту встречу.

Широко известны опубликованные в газетах перехваты телефонных бесед Березовского с лидерами боевиков Удуговым и Махашевым, сделанные за месяц до начала войны. В этих разговорах чеченцы торопили Березовского, умоляя быстрее «прислать факс». («Две с половиной единицы, – говорил Удугов. – Сегодня крайне нужна эта цифра».) Утверждалось также, что в июле 1999-го его правая рука Бадри Патаркацишвили передал искомую сумму Удугову с Махашевым, для чего специально летал в Нальчик.

На все эти обвинения Березовский неизменно реагировал крайне болезненно, собирал даже пресс-конференции, грозил подать в суд. Однако почему-то не подал.

И публичные эскапады чеченского президента Аслана Масхадова, громогласно заявившего, что Борис Абрамович повинен в организации дагестанской агрессии, он тоже, как ни странно, предпочел проглотить.

…Еще с античных дней существует в юриспруденции такой термин: Qua Prodys? – «Кому выгодно?» Сиречь кому выгодно преступление, тот и подпадает в первую очередь под подозрение.

Если применить эту классическую формулу к нашим событиям, невооруженным глазом видно, что больше всех эта новая кавказская заварушка выгодна была Березовскому.

После изгнания из Совбеза с регулярной частотой заявлял он о том, что ситуация в Чечне с его уходом становится все более взрывоопасной; следовательно, чем раньше его вернут – тем скорее дело пойдет на лад.

(«Сегодня есть очень ограниченное число людей, способных понимать и решать проблемы Северного Кавказа, – громогласно изрекал Березовский, – без ложной скромности отнесу к ним себя».

А вот другая его, столь же скромная цитата:

«Когда я занимался чеченской проблемой или делами Содружества, был реальный прогресс. После моего ухода ситуация, к сожалению, изменилась в худшую сторону».)

Новая война позволяла Березовскому взять реванш, вновь, как и в старые добрые времена, почувствовать себя влиятельной, незаменимой фигурой, с которой придется всерьез считаться.

Во имя собственных амбиций Борис Абрамович готов был идти на любые жертвы, и нередко, кстати, шел.

Когда весной 1999-го в Грозном был похищен полпред российского МВД генерал Шпигун и Сергей Степашин во всеуслышание дал честное слово офицера, что непременно его спасет, Березовский предпочел обречь Шпигуна на верную смерть, только бы не дать Степашину выполнить свое обещание.

«Спецоперация по освобождению Шпигуна была уже подготовлена, – рассказывал мне Степашин через много лет. – Его должны были доставить в Москву 12 июня, в День независимости. Но в последний момент все сорвалось. Как мне докладывали, в дело вмешался Березовский. За то, чтобы не выдавать Шпигуна, бандитам было заплачено 7 миллионов долларов. Позднее это подтвердил и Масхадов. Это был тяжелейший удар по моей репутации, а кроме того, элемент большой политической игры, которая закончилась августом 1999-го».

По иронии судьбы, похищение Шпигуна совпало с вознесением Степашина, – в мае он был назначен премьер-министром и примеривал уже мантию ельцинского наследника. При таком раскладе вызволение генерала превращалось для него в важнейшую политическую акцию.

Под началом Степашина был разработан уже план бомбардировки учебных лагерей боевиков, но вмешательство Березовского свело на нет все его усилия, нанеся непоправимый урон премьерскому реноме.

9 августа Степашин был отправлен в отставку. А сутками раньше боевики вошли в Ботлих; отражать их нападение будет уже новый премьер – Владимир Путин.

…Я заранее предвижу упреки в свой адрес: а почему это автор тычет пальцем в сторону одного только Березовского, тогда как чеченская война играла на руку Путину никак не меньше, – на волне борьбы с терроризмом рейтинг его мгновенно возрос до небес.

На самом деле ответ лежит на поверхности, и дело здесь вовсе не в моем верноподданстве и угодничестве.

Вторжение боевиков готовилось заранее, как минимум с конца весны. Но окончательно с выбором наследника Ельцин определился лишь перед самой степашинской отставкой – в июле – августе. Иными словами, для того чтобы приступать весной к подготовке войны, Путин должен был обладать мистическим даром провидения.

Между прочим, и сам Березовский от подобных обвинений поче– му-то воздерживается, хотя при его патологической, животной просто ненависти к Путину выглядит это довольно странным.

С одной стороны, он без умолку твердит, что все злосчастья, беды, теракты, громкие убийства, случившиеся в России за последние восемь лет, это дело рук Путина и Лубянки. Но как только речь заходит о начале второй чеченской кампании, весь его правдоискательский пыл куда-то улетучивается. (В одном интервью я обнаружил даже такое его поразительное высказывание: «Я не согласен с тем, что война в Чечне стала решающим фактором для Путина».)

Ну и где же, спрашивается, логика?

Лично я вижу здесь одно только более-менее сносное объяснение: Березовский слишком хорошо, доподлинно знает, кто на самом деле помогал бандитам готовить вторжение в Дагестан. И это знает не только он.

В подтверждение означенного тезиса есть смысл привести очередную цитату из показаний одного из руководителей Службы национальной безопасности Чечни и одновременно родного брата ее директора Турпала Мовсаева:

«…в этот период, с 1998 г., брат мой общался с Ахмедом Закаевым и Казбеком Махашевым, которые приезжали к нему домой в Грозный.

Я несколько раз присутствовал на этих встречах, в т. ч. и в июле 1999 г. перед вторжением в Дагестан. На этой встрече Казбек Махашев сообщил, что в августе 1999 г. планируется поход на Дагестан и что с деньгами для финансирования похода помогает Б. Березовский. Также Казбек Махашев сказал, что он в июле месяце встречался с личным помощником Березовского в аэропорту г. Нальчика – грузином по имени Бадри, который привез деньги от Березовского… Также на этой встрече Ахмед Закаев и Казбек Махашев говорили, что полевому командиру Бауди Бакуеву (похитителю Шпигуна и Власова. – Авт. ) Березовский также передал деньги, около 30 миллионов рублей, для участия его боевиков в походе на Дагестан».

Подобных показаний в Генпрокуратуре собрано сегодня с избытком…

Только сам украинский народ может обуздать агрессора. Если только он оживит свою историческую память и осознает, что нет другого выхода, кроме того, как тотально мобилизоваться и отчаянно драться за сохранение своей страны. Может, тогда и придет реальная помощь.

В последние дни в украинских СМИ все чаще стали появляться статьи и материалы о «чеченских наемниках», совершающих акты злодеяния в Украине, оскверняющие трупы украинцев, убивающие священников, срывающие с убитых кресты и пр.

На самом деле 21-й век отличается от 1-го века только тем, что в 1-м веке не было интернета, фосфорных бомб, крылатых ракет и зарина. Варварство гуннов, сарматов, монголов отличается от варварства русских, американцев и их многочисленных ручных диктаторов по всему миру чисто технически. Они не могли, как американцы, одной бомбой уничтожить 200 000 человек, а миллионы выживших обречь на такие страдания, что они завидовали мертвым.

Тем варварам приходилось делать все вручную: мечами, пиками, топорами...

Все эти годы после распада Советского союза, русские страдали от того, что потеряли «великость». А «великость» в современном мире доказывается при наличии двух условий.

Первое — надо беспардонно нарушить т.н. международные законы, уставы, договоренности. Второе — надо остаться при этом безнаказанным, несмотря на то, что мир гудит и возмущается.

К примеру, Америка «доказала» свою «великость», вторгнувшись в Ирак, хотя весь мир протестовал против этого, в том числе 80% американцев были против вторжения. Многочисленные демонстрации, митинги и протесты влияли на принятие решения американским и британским руководством не больше, чем блеяние овец на пастуха.

В свое время Путин на одной из встреч, кажется, в Мюнхене, не без издевки заметил, что вторжение в Ирак оправдывалось наличием ОМУ у Саддама. И где же это ОМУ? — спросил он, иронично ответив, — Я бы давно уже что-нибудь нашёл.

Путин все эти годы пробовал на прочность западный альянс. И каждый раз убеждался в его несостоятельности.

Проглотили массовую резню в Чечне, хотя чеченцы провели образцовые демвыборы президента и парламента в 1997 году под наблюдением ОБСЕ и соблюли все демократические ритуалы.

Проглотили неоднократные убийства политических беженцев на Западе, в том числе с помощью радиационного теракта в Лондоне.

Мовлади Саидарбиевич Удугов (урождённый Темишев; 9 февраля 1962 года, Грозный (по др. данным - с. Герменчук)) - чеченский политический деятель, глава службы информации «Имарата Кавказ». Занимал должности министра информации и печати самопровозглашённой Чеченской Республики Ичкерия (ЧРИ), первого вице-премьера ЧРИ, министра иностранных дел ЧРИ, директора Национальной службы информации ЧРИ. Был пресс-секретарём президента ЧРИ Джохара Дудаева. Был одним из создателей и руководителей террористической организации Конгресс народов Ичкерии и Дагестана. Один из главных идеологов ваххабизма в ЧРИ. В России за ним закрепилось прозвище «Чеченский Геббельс».

Биография

В 1979 году пытался поступить на журфак МГУ, но не прошёл по конкурсу.

Заочно окончил экономический факультет Чечено-Ингушского государственного университета по специальности «Бухучёт в промышленности», учился в 1983-1988 годах. По другим данным, обучался на факультете журналистики Санкт-Петербургского государственного университета. Являлся кандидатом в члены КПСС, но за высказываемые националистические взгляды не был принят в партию.

В студенческие годы находился под следствием по обвинению в мошенничестве, в связи с чем был вынужден сменить фамилию отца - Темишев на фамилию матери - Удугов. В 1988 году являлся главным редактором газеты «Ориентир», запрещённой обкомом год спустя.

В декабре 1991 года назначен министром информации и печати ЧРИ. В феврале 1994 года приказом Джохара Дудаева ему было присвоено звание бригадного генерала ЧРИ. Во время Первой чеченской войны выступал с заявлениями от имени чеченцев в прессе и по радио, вёл антисемитскую пропаганду. С февраля 1995 года фактически пресс-секретарь Джохара Дудаева.

Герой России, генерал-полковник Геннадий Трошев в своих воспоминаниях «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала» так оценивал его деятельность:

Этот человек занимает особое место в галерее известнейших чеченских сепаратистов, его называют непревзойдённым пропагандистом «чеченской национальной революции». Стало расхожим утверждение, что ему удалось в одиночку выиграть информационную войну в 1994-1996 годах у целого полка российских военных идеологических бойцов. Последнее, замечу, не так уж далеко от истины. Хотя вернее было бы сказать, не столько он выиграл информационные бои, сколько мы их проиграли, особенно в начале первой чеченской кампании. <…> В первые дни боёв в декабре 1994 года у ворот КПП вблизи Моздока, где расположился штаб Объединённой группировки войск, толпились журналисты в ожидании информации, но московские идеологические чиновники всячески избегали таких встреч. И неудивительно, что вся пишущая и снимающая братия бросилась искать новые источники новостей. Так, многие из них оказались в кабинете Удугова. К встречам со своими «дорогими коллегами» он готовился основательно. К их услугам всегда были «свежие свидетели» зверств наших солдат, сомнительного вида «солдатские матери» с жуткими историями службы своих сыновей, повергавшими в шок тысячи российских матерей.

Геннадий Трошев. «Моя война. Чеченский дневник окопного генерала», воспоминания, книга

По мнению А. И. Угланова, «во многом благодаря ему чеченская кампания 1994-1996 годов закончилась для федеральной власти поражением».

В январе 1997 года баллотировался на пост президента ЧРИ, кандидатом в вице-президенты являлся полевой командир Зияуди Белоев. Получил 1 % голосов избирателей.

В межвоенный период основал и содержал телевидение «Кавказ» в Грозном.

В августе-сентябре 1999 года активно поддержал вторжение боевиков в Дагестан, закончившееся провалом. Серьёзными просчётами, по мнению Трошева, изобиловала и пропагандистская кампания Удугова, таким, как видеозапись, на которой боевик объясняет телезрителям, что они сами не забирают скот у местных жителей себе на пропитание, а питаются только теми животными, которых уже убили российские солдаты, то есть едят падаль, хотя это, по словам генерала, запрещено в исламе. Осенью 1999 года покинул Чечню. Один из основателей сайта «Кавказ-Центр», осуществляющего пропагандистскую поддержку чеченских боевиков.

Этот человек занимает особое место в галерее известнейших чеченских сепаратистов, его называют непревзойденным пропагандистом «чеченской национальной революции». Стало расхожим утверждение, что ему удалось в одиночку выиграть информационную войну в 1994-1996 годах у целого полка российских военных идеологических бойцов. Последнее, замечу, не так уж далеко от истины. Хотя вернее было бы сказать, не столько он выиграл информационные бои, сколько мы их проиграли, особенно в начале первой чеченской кампании.

Мовлади Удугов (настоящая фамилия Темишев) родился в 1962 году в Грозном. Во времена горбачевской перестройки - активист общественных движений «Кавказ» и «Барт», выступавших с антирусскими программами. В декабре 91-го назначается министром информации и печати Чечни, а с февраля 95-го становится фактически пресс-секретарем Д. Дудаева. Ярый сторонник построения на Северном Кавказе независимого от России исламского (ваххабитского) государства от Каспийского до Черного морей. Лично знаком с влиятельными зарубежными лидерами ваххабизма*. Крайне отрицательно относится к исламу традиционного для Кавказа суннитского** толка. Поддерживает постоянные связи с ведущими иностранными корреспондентами, аккредитованными в России. По утверждению людей из его окружения, щедро одаривал некоторые наши центральные телекомпании и газеты за антиармейские материалы из Чечни.

Мовлади сызмальства мечтал стать известным журналистом. Еще в школьные годы активно сотрудничал в республиканской молодежной газете «Комсомольское племя». Сверстники и наставники не скупились на похвалы «талантливого» юноши, предсказывая ему блестящее журналистское будущее. Окончив школу, он поехал покорять Москву, однако две попытки поступить в престижный МГУ на журфак завершились полным провалом. Это был первый чувствительный удар по его амбициям.

Вернувшись домой, Удугов устроился работать в газету «Комсомольское племя». Заочно окончил в 1988 году экономический факультет Грозненского университета. В период учебы попытался занять освобождающееся кресло редактора университетской газеты, но неудачно.

Единственный номер, который ему доверили выпустить, был признан идеологически вредным. За националистические настроения Удугову даже отказали в приеме в члены КПСС. В прежнее время с пропагандой не шутили.

Неизвестно, чем бы для вольнодумца все это закончилось, но наступила перестройка, обострившая националистические настроения, и пришла мода на сепаратизм. Для Удугова это была родная стихия.

Чем больше местных звезд журналистики русских, еврейских, армянских и других кровей покидали Чечню, тем громче звучал голос молодых чеченских репортеров-радикалов, успевших вкусить прелесть информационной власти.

Мовлади старался больше других, выступая на митингах с экстремистскими призывами превосходства чеченцев над другими народами Кавказа. Удугов понравился тогдашним республиканским лидерам, и его все чаще стали приглашать на сходки новой политической элиты. Иные воспользовались бы моментом, чтобы заполучить влиятельные посты, но он не стал суетиться в поисках «хлебного места». Его интересы лежали в другой плоскости. Мовлади всерьез готовился к информационным битвам.

Когда в Чечне запахло войной, Удугов явился к президенту Дудаеву с развернутым планом идеологических диверсий против Российской армии. Стержнем «концепции» был тезис об особой роли газет, радио, телевидения как боевых средств ведения идеологической войны, что основным в предстоящей работе должно стать не информирование отечественной и зарубежной общественности о происходящих событиях, а «создание» самих событий. В переводе на язык спецслужб это означает сознательный обман, дезинформация людей с целью формирования необходимых условий для жизнедеятельности местной элиты, сумевшей в своих руках сосредоточить власть, деньги и оружие. План Джохару понравился, и он дал добро на его осуществление.

В период первой чеченской кампании Мовлади активно использовал арсенал средств, очень напоминавших те, что применяла геббельсовская пропаганда, чей главный принцип: ложь, сказанная в тысячу первый раз, становится правдой. Он умело адаптировал к новым условиям и другой небезызвестный постулат: «Чем откровеннее ложь, тем охотнее в нее верят».

Многие журналисты ехали тогда на чеченскую войну в поисках славы и денег. Только суточные у многих российских телевизионщиков превышали сотни долларов.

В первые дни боев в декабре 1994 года у ворот КПП вблизи Моздока, где расположился штаб Объединенной группировки войск, толпились журналисты в ожидании информации, но московские идеологические чиновники всячески избегали таких встреч. И неудивительно, что вся пишущая и снимающая братия бросилась искать новые источники новостей. Так, многие из них оказались в кабинете Удугова. К встречам со своими «дорогими коллегами» он готовился основательно. К их услугам всегда были «свежие свидетели» зверств наших солдат, сомнительного вида «солдатские матери» с жуткими историями службы своих сыновей, повергавшими в шок тысячи российских матерей.

Все было продумано до мелочей: кому - «виски», кому - «баксы», кому - краденую машину, кому - эксклюзив с Дудаевым. Всем - внимание, всем - информация, всем - вечная дружба.

Его заслуги были оценены военно-политическим руководством мятежной республики. И вскоре после окончания боевых действий он возглавил так называемое министерство иностранных дел, а затем его назначают вице-премьером.

Многие аналитики, в том числе и на Западе, склонны считать ритуальное отрезание голов у граждан Великобритании и Новой Зеландии частью дьявольского плана противников Масхадова по его дискредитации и устранению с политической сцены. И одним из разработчиков этого проекта называют «серого кардинала Ичкерии» Мовлади Удугова. На фоне террористов-отморозков, способных без разбора казнить людей, отрезать у них уши, головы, он выглядит этаким просвещенно-рафинированным политиком.

Для создания новой цементирующей чеченское общество идеологии Удугов использовал идеи национализма и исламизма. Не без его активного участия организовывалось молодежное движение «Нохчи», чья деятельность базируется на идеях особой миссии чеченцев на Кавказе, их превосходстве над другими кавказскими народами, не говоря уж о славянах. Но такой подход к переделу сфер влияния был пригоден только для «внутреннего потребления», у соседних народов он не мог вызвать понимания и поддержки, что и подтвердил кризис в бывшей Конфедерации народов Кавказа. Все попытки чеченцев добиться в ней безусловного лидерства потерпели фиаско. Как известно, на Северном Кавказе в исламе суннитского толка веками наибольшим влиянием пользовались нечеченцы. Чтобы исправить эту «историческую несправедливость», Удугов идет на хитрый трюк. Во многом благодаря именно его стараниям создается новая Конфедерация народов Кавказа под зловещими знаменами ваххабизма. В качестве организационно-идеологического стержня выступает идея так называемой исламской нации. Правда, при этом замалчивается, что возглавлять эту нацию будут чеченцы, а пушечным мясом станут дагестанцы, ингуши, карачаевцы, кабардинцы. Даже Адолло Алиеву, одному из лидеров дагестанских ваххабитов, отводилась третьестепенная роль.

Провал агрессивного наступления чеченских террористов на Дагестан в 1999 году серьезно сказался на репутации Удугова. Информационное обеспечение бандитской акции на этот раз было не на высоте, слишком явными оказались просчеты.

Чего стоит такой ляп, когда подготовленный боевик объяснял телезрителям, что питаются ваххабиты не ворованной у дагестанцев живностью, а якобы той, что подстрелена российскими солдатами. Такое сообщение могло вызвать только усмешку, ведь любой ребенок здесь знает, что мусульмане, а тем более последователи «чистого ислама» падалью не питаются. Такого рода проколы не могли остаться незамеченными, и его авторитет специалиста по психологической борьбе оказался серьезно подорван. Он все реже дает свои интервью за рубежом, исчез с российских телеэкранов, на него уже не ссылаются уважающие себя СМИ.

Поговаривают, что нынче пороги арабских банков обивают чеченские политики «новой волны», готовые заменить дискредитировавших себя чеченских лидеров. И находят, как когда-то Удугов, поддержку и понимание. Восток, как известно, дело тонкое.

| |